57

то медицинский корпус, к которому я принадлежу, будет вам за это бесконечно признателен. Я говорю от имени бесценного пациента, ко торый мучается от одной мысли, что вы к нему приближаетесь.

        Пол, которому казалось сейчас, что его ноги облепила целая колония муравьёв, подошёл к Лорэн и умоляюще прошептал ей на ухо:

        — Выведите меня отсюда, пока не началась операция. Я не выношу вида крови!

        — Постараюсь, — шёпотом ответила ему молодая докторша.

        — Моя жизнь превращается в сплошное мучение, когда вы с ним соединяетесь. Если в один прекрасный день вы научитесь общаться хотя бы немного, как остальные люди, это меня вполне устроит.

        — О чём вы? Чтото я вас не понимаю, — удивлённо спросила Лорэн.

        — Ято себя понимаю! Придумайте, как меня отсюда эвакуировать, пока я не хлопнулся в обморок.

        Лорэн отошла от Пола.

        — Вы готовы? — спросила она Гранелли.

        — Большая степень готовности уже невозможна, дорогая моя, я жду только сигнала, — ответил реаниматолог.

        — Ещё несколько минут, — объявил Фернстайн.

        Норма навела операционное поле на голову Артура. Его лицо исчезло под зелёной тканью.

        Фернстайн захотел в последний раз проверить снимки, для чего обернулся к световому панно. Оно пустовало. Он ожёг Лорэн взглядом.

        — Мне очень жаль, снимки остались с той стороны стекла.

        Лорэн отправилась за картинками ядерномагнитного резонанса. За ней закрылась дверь операционного блока. Норма заговорщически улыбнулась Фернстайну.

        — Все это недопустимо! — фыркнул тот, берясь за рукоятки нейронавигатора. — Она будит нас среди ночи, об этой операции никто заранее не предупреждён, мы едва успели подготовиться, есть же какойто минимум процедур, который и в этой больнице необходимо соблюдать!

        — Дорогой коллега! — воскликнул Гранелли. — Талант часто проявляется в спонтанности и непредвиденности.

        Все лица обернулись к реаниматологу. Гранелли поперхнулся.

        — Час от часу не легче!

        Дверь предоперационной, где Лорэн собирала последние распечатки, резко распахнулась. Появился полицейский в форме. За ним — инспектор полиции. Лорэн сразу узнала врача в халате, тыкавшего в неё пальцем.

        — Это она, немедленно её арестуйте!

        — Как вы сюда попали? — удивлённо спросила Лорэн полицейского.

        — Дело как будто срочное, мы захватили его с собой как провожатого, — ответил инспектор, указывая на Бриссона.

        — Я явился, чтобы присутствовать при вашем задержании за попытку убийства, препятствование врачу в выполнении его профессиональных обязанностей, похищение одного из его пациентов и угон кареты «скорой помощи»!

        — Если позволите, доктор, я тоже приступлю к выполнению своих обязанностей, — прервал Бриссона инспектор Эрик Брейм.

        Последовал вопрос к Лорэн, признает ли она изложенные факты. Она набрала побольше воздуха и поклялась, что действовала исключительно в интересах пострадавшего. Речь шла о необходимой обороне…

        Инспектор Брейм сказал, что ему очень жаль, но судить обо всём этом не в его компетенции, ему ничего не остаётся, кроме как надеть на неё наручники.

        — Это так необходимо? — простонала Лорэн.