потом залезла на высокий табурет и по одному направила на картину маленькие прожекторы. Джонатан встал перед картиной и пытался управлять её действиями, но она мало обращала на него внимания. Несколько раз она слезала с табурета, чтобы взглянуть, куда бьют лучи. Бормоча себе под нос что то, понятное ей одной, она снова взгромождалась на своё возвышение и поправляла прожектор. Питер шепнул другу на ухо, что раньше воображал, что на этом русском художнике свихнулся один Джонатан, но теперь видит, что и в этой области вспыхнула конкуренция. Джонатан ответил Питеру негодующим взглядом, и тот удалился, чтобы надолго прилипнуть к мобильному телефону. Болтая, он разгуливал перед витриной галереи то внутри, то снаружи, позволяя Кларе и Джонатану обсуждать освещение картины, сколько им вздумается. К часу дня Клара замерла перед картиной, рядом с Джонатаном, подбоченясь. Постепенно с её лица сошло озабоченное выражение, и она толкнула Джонатана локтем, заставив его вздрогнуть.
— Я проголодалась! — заявила она. — А вы?
— Я тоже.
— Любите японскую кухню?
— Люблю.
— Вы всегда такой разговорчивый?
— Да, — пробормотал Джонатан и снова получил локтем в бок.
— Чудесная картина, правда? — взволнованно проговорила Клара.
На картине был изображён обед под открытым небом: стол на каменной террасе у стены дома, дюжина обедающих, люди в отдалении. В тени большого тополя сидели двое элегантных мужчин. Мазки художника были так точны, что хотелось прислушаться к слетающим с их губ словам. Судя по раскраске листвы и по тону небес, дело происходило чудесным днём лета более чем столетней давности, которому живописец даровал своим талантом бессмертие. Джонатан думал о том, что всех персонажей полотна давно нет в живых, что тела их давно обратились в прах, однако благодаря кисти Владимира они никогда не исчезнут. Достаточно было на них взглянуть, чтобы представить себе живыми.
Он нарушил задумчивое молчание, которое они с Кларой хранили на протяжении долгих минут.
— Это одна из последних его картин. Обратите внимание на особенный угол изображения. Такие сцены — большая редкость. Владимир использовал возвышение, чтобы придать своему зрению глубину. Фотограф на его месте поступил бы так же.
— А вы заметили, что у стола нет ни одной женщины? Каждый второй стул пустует.
— Он никогда не писал женщин.
— Женоненавистник?
— Безутешный вдовец.
— Я вас проверяла! Ладно, идёмте, мой желудок сердится, когда я надолго о нём забываю.
Клара включила систему видеонаблюдения и сигнализации, потушила свет и заперла дверь. Питер все ещё прогуливался по тротуару. Он сделал им знак, что сейчас закончит телефонный разговор и присоединится к ним.
— У вашего друга вечная батарейка? Или он каким то образом питает свой телефон от батарейки собеседника?
— В нём такой избыток энергии, что он сам подзаряжает телефон.
— Готова в это поверить. Идёмте, это здесь, рядом.
Джонатан и Клара перешли улицу, вошли в японский ресторанчик и сели за отгороженный от зала столик. Джонатан подал Кларе меню. Как раз в этот момент в заведение шумно ввалился
