было не до споров. Лукас сгорбился, она положила голову ему на колени. Водитель посмотрел на них в зеркало заднего вида, Лукас ответил на его удивленный взгляд широкой улыбкой.
Машина ехала быстро, распугивая гудками пешеходов. Через полчаса она остановилась у очередного перекрестка.
– Вам гору Синай? Получайте! – Водитель радостно обернулся.
София удивленно выпрямилась, водитель протянул руку.
– Уже? Я думала, это гораздо дальше.
– А оказалось гораздо ближе! – ответил водитель.
– Почему вы протягиваете руку?
– Почему? – повысил он голос. – От Бруклина до Мэдисон авеню, тысяча четыреста семьдесят – это двадцать долларов, вот почему!
София вытаращила глаза. За окном машины громоздился внушительный фасад манхэттенской больницы «Маунт Синай».
Лукас вздохнул.
– Извини, я не знал, как тебе об этом сказать…
Он расплатился с водителем и увел Софию, которая не могла вымолвить ни слова. Она добрела до скамеечки на автобусной остановке и села в полной оторопи.
– Ты перепутала горы Синай: схватила ключи от маленького Иерусалима в Нью Йорке.
Он встал перед ней на колени и взял ее руки в свои.
– Остановись, София… Им не удалось решить судьбу человечества за тысячи лет, так неужели ты думаешь, что нам удастся это сделать за семь дней? Завтра в полдень нас разлучат, так не будем же терять ни минуты, времени у нас совсем мало. Я хорошо знаю город, позволь, я превращу этот день в наше мгновение вечности.
Он помог ей встать, и они пошли по Пятой авеню в сторону Центрального парка.
Он привел ее в маленький ресторанчик в Грин вич Виллидж. Сад за рестораном в это время года пустовал, но они устроили себе там праздничный обед. Потом, на пути в Сохо, они заходили во все магазинчики, десять раз меняли наряды, оставляя прежние бездомным, бредущим по тротуарам. В пять часов Софии захотелось дождя. Лукас привел ее на парковку, поставил на середину пандуса и щелкнул зажигалкой под дымоуловителем. После этого они гуляли, взявшись за руки, под ливнем, предназначенным для них одних. Когда сирена оповестила о приближении пожарной машины, они бросились бежать и нашли убежище под огромным воздухообменником, где быстро обсохли. Потом их приютил комплекс кинотеатров. Их не занимало, чем кончаются картины, важны были только начальные кадры: семь раз меняли они залы, стараясь не рассыпать в коридорах попкорн. Когда они наконец вышли на Юнион сквер, было уже темно. Такси доставило их на угол 57 й стрит. Они зашли в большой магазин, работавший допоздна. Лукас выбрал черный смокинг, София – модный костюм.
– Баланс по счетам подводится только в конце месяца, – прошептал он ей на ухо, когда ее смутила цена.
Они вышли на Пятую авеню и пересекли холл огромного отеля на краю парка. На верхнем этаже их усадили за столик у окна, из которого открывался захватывающий вид. Они отведали все незнакомые ей лакомства, однако на десерты у нее не хватило духу.
– От этого я поправлюсь только послезавтра, – сказала она, сдаваясь и выбирая шоколадное суфле.
В одиннадцать часов вечера они вошли в Центральный парк. Было тепло. Они погуляли по аллеям, под фонарями, посидели на скамеечке под раскидистой ивой. Лукас снял пиджак и укрыл Софии
