по вечерам у меня перед глазами чаще бывало мутновато…
– С этим покончено, все это уже позади, – сказала София.
– Ты веришь в ощущение «дежавю»?
– Может быть, а что?
– Там, в баре, когда у него выпал стакан… У меня было впечатление, что он падает замедленно.
– У тебя пустой желудок, свожука я тебя в азиатский ресторан, – решила София.
– Можно задать тебе последний вопрос?
– Конечно.
– Тебе никогда не бывает холодно?
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что мне недостает только палочки во рту, чтобы выглядеть, как форменное эскимо. Немедленно закрой окно!
«Форд» приближался к бывшей шоколадной фабрике на Жирарделлисквер. Выдержав несколько минут тишины, Матильда включила радио и уставилась на проносящийся мимо город. На пересечении Колумбусавеню и Бейстрит порт исчез из виду.
– Потрудитесь приподнять руку, я должен вытереть прилавок!
Хозяин «Рыбацкой закусочной» вывел Лукаса из оцепенения.
– Простите?…
– У вас под пальцами стекло, не дай Бог, поранитесь.
– Не беспокойтесь за меня. Кто такая?
– Интересная женщина – здесь это редкость.
– За это мне и нравится ваш райончик, – сухо прокомментировал Лукас. – Вы не ответили на вопрос.
– Вас интересует барменша? Сожалею, но сведений о своих работниках я не сообщаю. Приходите снова, ее саму и спросите, она заступает завтра в десять.
Лукас хлопнул ладонью по стойке, и кусочки стекла раздробились на тысячи осколков. Владелец заведения отпрянул.
– Плевать я хотел на вашу барменшу! Вам знакома та женщина, которая ушла вместе с ней?
– Это ее приятельница, она работает в службе безопасности порта, вот все, что я могу вам сказать.
Лукас проворным движением извлек у хозяина изза ремня тряпку и вытер свою ладонь, на которой, как ни странно, не оказалось ни царапины.
После этого он бросил тряпку в мусорное ведро позади прилавка. Хозяин «Рыбацкой закусочной» прищурился.
– Не беспокойся, старина, – сказал Лукас, глядя на свою невредимую руку. – Знаешь, некоторые ходят по углям, это такой же фокус. Мало ли на свете фокусов?
И он направился к выходу. На крыльце закусочной он вынул крохотный осколок, вонзившийся между указательным и средним пальцем.
Подойдя к кабриолету, он просунул внутрь голову и опустил рычаг ручного тормоза. Краденая машина медленно подъехала к краю пристани, немного покачалась и опрокинулась вниз. В момент, когда решетка радиатора соприкоснулась с водой, физиономия Лукаса озарилась бесхитростной детской улыбкой.
Когда вода врывалась в салон через оставленное опущенным стекло, он испытывал ни с чем не сравнимую радость. Но больше всего его восхитили здоровенные пузыри, вырывавшиеся из выхлопной трубы, пока продолжал работать двигатель. Бульканье, с которым они лопались на поверхности, было неотразимым.
Когда привлеченная водными похоронами автомобиля толпа провожала удивленными взглядами задние фонари «Камаро», уходившие в неспокойные глубины, Лукас был уже далеко: он бодро шагал, засунув руки в карманы.
– Кажется, я наткнулся на редкую жемчужину, – пробормотал он себе под нос на ходу. – Если я не выиграю, будет дьявольски досадно.
* * *
София и Матильда