опасно, так что давай думать о нашем деле и забудем про все остальное. Согласен?
Она еще к тому же отличалась убийственной прямотой! Я пробормотал, что все понимаю, и вообще… в любом случае… иначе просто быть не может. Дамира ответила: хорошо, что между нами полная ясность; может, теперь и память моя прояснится.
– Верно! Ты должна наведаться в район улицы Фараона, бригаду интересует некий Мае, начальник милиции.
Я все-таки вспомнил приказ и могу поклясться, что он всплыл у меня в голове мгновенно, слово в слово!
– Кто будет проводить акцию? - спросила Дамира.
– Поскольку речь идет о милиционере, скорее всего, им займется Борис, но окончательное решение еще не принято.
– Когда это должно произойти?
– По-моему, в середине августа.
– Значит, у меня в запасе всего несколько дней; это очень мало, придется просить Розину помочь мне.
– Дамира… -Что?
– А если бы не было… ну, в общем… если бы не нужно было соблюдать правила безопасности?…
– Хватит, Жанно, при наших одинаковых рыжих шевелюрах мы с тобой выглядели бы как брат и сестра, и потом…
Дамира не закончила фразу - просто покачала головой и удалилась. А я так и остался стоять, понурившись, как вдруг она обернулась и снова подошла ко мне.
– У тебя такие красивые голубые глаза, Жанно, твой близорукий взгляд сквозь очки может свести с ума не одну девушку. Так что постарайся сберечь их в этой войне, и я тебя уверяю, ты будешь счастлив в любви. Доброй ночи, Жанно.
– Доброй ночи, Дамира.
Расставаясь с ней в тот вечер, я еще не знал, что она безумно влюблена в одного из наших парней, Марка. Они встречались тайком и даже, кажется, ходили вместе по музеям. Марк был очень образован, он водил Дамиру в церкви, рассказывал ей про живопись. Расставаясь с ней в тот вечер, я еще не знал и другого: через несколько месяцев Дамиру и Марка арестуют, и Дамиру отправят в концлагерь Равенсбрюк.
9
Итак, Дамира начала собирать информацию о милиционере Масе. Одновременно Ян поручил Катрин и Марианне следить за Лепинасом. Как ни странно, Ян отыскал его адрес в справочнике. Прокурор жил в превосходном доме, расположенном в ближайшем предместье Тулузы. На воротах даже красовалась медная табличка с его фамилией. Наши девушки были просто поражены: этот тип не соблюдал никаких мер безопасности. Он выходил из дома и возвращался без всякой охраны, сам водил машину, как будто никого и ничего не боялся. А ведь в газетах появилось множество статей о том, что именно благодаря ему был обезврежен "злостный террорист". Даже лондонское радио возложило ответственность за казнь Марселя на Лепинаса. Отныне любой посетитель кафе, любой заводской рабочий знал эту фамилию. И только полный идиот мог не понимать, что Сопротивление не оставит его в покое. Видимо, тщеславие и спесь совсем затмили разум прокурора - по крайней мере так думали обе девушки после нескольких дней слежки за ним, а он даже мысли не допускал, что кто-то осмелится посягнуть на его жизнь.
Слежка оказалась для двух подруг не такой уж легкой задачей. Улица, как правило, была безлюдна; это давало некоторое преимущество для совершения самой акции, но зато позволяло без труда заметить одинокую женщину. В течение недели Катрин и Марианна, следившие за прокурором, проводили большую часть времени как все девушки из службы информации - прохаживались взад-вперед по тротуару, иногда прячась за деревом.
Дело осложнялось еще и тем, что у их поднадзорного