87

что всегда.

        – А может, что ты должна поберечь себя?

        – Ну да, чтото в этом роде, ты же знаешь, каково понять их птичий язык…

        – Уходи на пенсию и перебирайся ко мне в Кент.

        – Если я тебя послушаю, вот тогда точно укорочу свой век. Я не могу бросить ресторан, ты же понимаешь.

        – Но ведь сегодня ты прекрасно его бросила…

        – Джон, если мое бистро закроется после моей смерти, это убьет меня во второй раз. И потом, ты же любишь меня такой, какая я есть, и за это я люблю тебя.

        – Только за это? – насмешливо удивился Джон.

        – Нет, еще за твои большие уши. Пойдем в парк, мы пропустим финал.

        Но сегодня крикет Джона не волновал. Он взял немного хлеба из корзинки, расплатился по счету и вышел под руку с Ивонной. Он повел ее к озеру, и вместе они кормили гусей, которые, едва завидев их, принялись гоготать.

* * *

        Антуан поблагодарил хозяина. Вместе они вернулись в мастерскую. Антуан подробно объяснил детали чертежей старшему мастеру. Максимум через два часа он сможет уехать. С другой стороны, торопиться не имело смысла, потому что детьми занимался Матиас.

* * *

        Одри прикурила сигареты и вернулась в постель к Матиасу.

        – Мне нравится вкус твоей кожи, – проговорила она, лаская его спину.

        – Когда ты вернешься? – глубоко затянувшись, спросил он.

        – Ты куришь?

        – Я бросил, – закашлявшись, признался он.

        – Ты опоздаешь на свой поезд.

        – Это означает, что тебе пора возвращаться на телевидение?

        – Если хочешь, чтобы я приехала к тебе в Лондон, мне необходимо закончить монтаж этого репортажа, а там концакраю не видно.

        – То, что я отснял, так плохо?

        – И даже хуже, мне приходится выуживать материал из архивов; не знаю, чем уж тебя так заворожили мои коленки, но ты снимал только их.

        – Это у тебя видоискатель такой, а вовсе не я, – заверил Матиас одеваясь.

        Одри попросила не ждать ее, она воспользуется тем, что попала домой, чтобы переодеться и взять с собой чтонибудь перекусить на вечер. Чтобы наверстать потерянное время, она будет работать всю ночь.

        – А что, это время было потерянным? – спросил Матиас.

        – Нет, ты и вправду дурачок, – отозвалась она, целуя его.

        Матиас уже вышел на площадку; Одри пристально следила за ним.

        – Почему ты на меня так смотришь? – обернулся к ней Матиас, нажимая на кнопку лифта.

        – У тебя больше никого сейчас нет?

        – Есть, моя дочь…

        – Ладно, проваливай!

        И дверь квартиры захлопнулась за последним поцелуем, который она послала ему.

* * *

        – В котором часу твой поезд? – спросила Ивонна.

        – Поскольку ты не желаешь, чтобы мы поехали к тебе, а Кент, на твой взгляд, слишком далеко, то что скажешь на предложение провести ночь в роскошном отеле?

        – Ты и я в гостинице? Джон, это в нашемто возрасте?

        – Для тебя возраста не существует, мне так кажется; а когда я с тобой, его не существует и для меня. Я всегда буду видеть перед собой личико той молодой женщины, которая однажды зашла в мой книжный магазин.

        – Только ты один его и видишь! А помнишь нашу первую ночь?

        – Я только помню, что ты заливалась слезами, как Магдалина.

        – Я плакала, потому что ты ко мне не прикоснулся.

        – Я не прикоснулся, потому что ты боялась.

        – А я плакала именно потому,