62

смотрела на него:

        – Как давно ты заблудился?

X

        После того как колено Эмили было перевязано, а слезы забыты в обмен на обещание обеда, на котором все десерты будут позволены, Антуан поднялся к себе принять душ и одеться. Комната по другую сторону лестницы хранила молчание. Он зашел в ванную и присел на бортик, разглядывая свое отражение в зеркале. Дверные петли скрипнули, и в приотворившейся двери показалась рожица Луи.

        – Это что за мордочка? – спросил Антуан.

        – Я хотел задать тебе тот же вопрос, – ответил Луи.

        – Только не говори мне, что ты пришел, потому что тебя вдруг потянуло принять душ, ладно?

        – Я пришел сказать, что, если тебе грустно, ты можешь со мной поговорить, это не Матиас твой лучший друг, а я.

        – Я не грустный, милый мой, просто немного устал.

        – Мама тоже говорит, что устала, когда уезжает в путешествие.

        Антуан взглянул на сына, который рассматривал его от двери.

        – Заходи, садись поближе, – пробормотал Антуан.

        Луи подошел, и отец прижал его к себе, качая на руке.

        – Хочешь оказать своему отцу большую услугу? И когда Луи кивнул, Антуан прошептал ему на ухо:

        – Не расти слишком быстро.

* * *

        Чтобы завершить репортаж, Одри следовало проехать через весь город и оказаться в Портобелло. По инициативе Матиаса, который так и не нашел своего бумажника в кармане куртки, они решили сесть в автобус. В воскресенье рынок не работал, и только антиквары в дальнем конце улицы открыли свои лавочки. Одри не расставалась с камерой, Матиас следовал за ней по пятам, не упуская случая сфотографировать ее маленьким цифровым аппаратом, который позаимствовал из ее сумки с видеооборудованием. После полудня они устроились на террасе ресторана «Медитерранео».

* * *

        Антуан пошел по Бьютстрит пешком. Заглянул в магазинчик Софи и спросил, не хочет ли она провести с ними вторую половину дня. Молодая цветочница отклонила предложение: на улице было полно народу и ей предстояло еще сделать немало букетов. Ивонна металась между кассой и столиками на террасе, где уже почти не осталось свободных мест; некоторые клиенты уже начали проявлять нетерпение в ожидании, когда у них примут заказ.

        – Все в порядке? – осведомился Антуан.

        – Нет, совсем не в порядке, – отозвалась Ивонна. – Ты же видел эту кучу народа на террасе, а через полчаса яблоку некуда будет упасть. Я сегодня встала в шесть утра, чтобы пойти за свежим лососем – хотела сделать его дежурным блюдом, но до сих пор не могу ничего приготовить, потому что плита сломалась.

        – А посудомоечная машина работает? – спросил Антуан.

        Ивонна уставилась на него со странным выражением.

        – Поверь мне, – продолжил Антуан, – через десять минут ты сможешь подать свое дежурное блюдо.

        Когда он спросил, есть ли у нее пакетики с пряностями, она не стала задавать никаких вопросов, а просто открыла ящик и выдала ему все требуемое.

        Антуан подошел к детям, которые ждали его у стойки, и склонился к ним посоветоваться; Эмили согласилась тотчас же, Луи потребовал компенсации в виде карманных денег. Антуан довел до его сведения, что тот еще слишком молод, чтобы заниматься шантажом; сын возразил, что речь идет о коммерции. Обещание хорошей трепки помогло прийти к соглашению. Дети устроились за столиком